В 1920 году режиссёр Эдуардс Смильгис основал новый театр, названный впоследствии «Дайлес» — художественным. Долгие годы он теснился в доме бывшего и нынешнего Нового рижского театра на Лачплеша 25, но режиссёр-отец мечтал о новом здании. Эта статья — о мечте и её воплощении.
Первые мысли о переезде возникли после Второй Мировой: следом за столичными гастролями в сорок седьмом. В верхах их услышали лишь десятилетие спустя, и архитектурный конкурс был объявлен ещё только через два года — 17 января 1959-го. По мнению жюри, из 25 предложенных проектов лучшей была работа Марты Стани и Теклы Иевини, которой присудили вторую премию. Увы, Марта Станя вскоре скончалась; её заменить пришёл Имантс Якобсонс.
Приятно лихо промчаться на лошади, и посмотреть на это приятно. Словом, приятное это место — ипподром. Оттого и в Риге он так или иначе должен был появиться. Сначала Альберт Саламонский, основатель цирка, гонял лошадей по Эспланаде в 1880 году. Через пять лет два почтенных господина, — Мертен и Штольтерфот, — прокатились верхом по шоссе в направлении Взморья. Им понравилось: через год на Эспланаде за подобным их заметили вновь. В 1887 году образовалось Общество поддержки разведения рысаков.
Тогда и открылся первый ипподром Риги — 5 мая 1891 года в конце улицы Стрелниеку. Вскоре там появился и тотализатор, вечное яблоко раздора для всех его потомков. Проходили заезды дам, извозчиков, троек, дерби — состязание трёхлетних животных.
Долгое время в той части Гризинькалнса, где сейчас расположился Зиедоньдарзс, не было ни малейшего парка. Видимо, окрестный люд это удручало: иначе зачем бы им было писать в городскую управу письма с просьбами разбить сад. Это было в середине тридцатых, и в 1935 году уже нашли подходящее место: под старыми артиллерийскими складами, казармами и мастерскими, принадлежавшими городу.
1938 год. Эстрада Зиедоньдарзса. Фото из журнала «Latvijas architektūra»
Ещё немного — и их снесли, ещё — и присоединили землю садоводства с его душистыми томатами под открытым небом. До этого были и каток, и праздничные ярмарки со всеми соответствовавшими аттракционами, в 1931 году останавливался даже «Большой зоологический цирк „Колорадо“» c двумя сотнями зверей.
Три четверти рижской летописи — это и история храма у главного пути на восток. Путники и торговцы в него заглядывали помолиться на дорогу; бывало, там оставляли и реликвии перед торжественным вносом в город, как это было в 1478 году при ввозе ладана из Ревеля. Более того, в честь него одно время называлось всё предместье, пока не стало Петербургским.
1413 год стал первым лишь в её записанной истории. Тогда и ещё долго она располагалась примерно возле нынешнего кинотеатра «Рига». Даже дорогу от Песочных ворот (возле Пороховой башни) города к церкви замостили неожиданно рано: в 1592 году. Судя по изображениям прошлых лет, на фоне предместья церковь смотрелась весьма монументально — в Риге она действительно была не последней.
1792 год. Церковь святой Гертруды на старом месте. Рисунок Йоханна Броце
Исстари рынок находился в Риге у реки, но жителям Петербургского предместья до него было далековато, да и крестьянам хотелось менять товары на дензнаки уже у главной дороги и отправляться домой. Вот и получилось, что в 1876 году у Большой водокачки открылся одноимённый базар. Людей было много, ведь там же были конечная остановка омнибуса и популярный колодец, от которого название и пошло. В наши дни подземные жилы не без труда поборола Новая церковь святой Гертруды, но тогда о ней не могло быть и речи.
Вскоре стало ясно, что там и места маловато, и грязновато — базар перенесли на нынешнее место, да переименовали в Александровский. Это случилось в 1897 году; 15 октября 1902 года уже на новом месте открылись два новых павильона авторства Рейнгхольда Шмеллинга: на 157 мест для торговли мясом и 187 — прочими товарами; основное место занимала площадь для повозок сельчан. Мастера, как тогда часто бывало, оказались новаторами: при кладке использовали стеклянные кирпичи.
Между прочим, именно с Александровского рынка начались капитальные каменные павильоны рынков в городе, за ними следовал Агенскалнский собрат. И хоть эти ещё верхом совершенства не были, — отсутствовали даже холодильники для продуктов и отопление для людей, — но это уже было гораздо лучше, чем торговать на всех ветрах и непогодах; прессе тоже понравилось.
При открытии это сооружение нарекли аналогично тогдашнему названию улицы Бривибас — Александровским. Улицу при Первой Республике переименовали, с тем появилось и нынешнее имя. Только вся соль в том, что тогда, будучи практически единственным виадуком в Риге, он это название носил оправданно, а теперь-то их стало гораздо больше… Но главное не название.
Главное — польза. И она точно была, ведь до того рижане проводили у переезда уйму времени, да ещё и товарную станцию собирались открывать, что превратило бы четыре пути «чугунки» в непроходимую стену. Не зря же за мост, запланированный в 1897 году как часть перестраиваемого железнодорожного узла, принялись гораздо раньше самой реконструкции — в 1904 и 1908 годах соответственно.
Итак, 11 августа 1901 года только что выбранный мэр Риги Джордж Армистед отправил в столицу запрос министру сообщения о путепроводе. Инженер Кетриц приехал, убедился в надобности, и городские мужи постановили: строить. Робкие голоса, правда, просили строить туннель, но их не услышали. 5 мая 1904 года традиционный пергаментный свиток лёг в землю, и работы начались.
Кристапс Калныньш родился 27 января 1843 года в Берзмуйже, что под Добеле. На шестнадцатом году жизни он пришёл в Ригу и с тех пор представлялся Кристапом Бергом, ибо в городе всеми выгодными местами заправляли немцы. 1875-ый стал годом постройки его первого доходного дома на улице Элизабетес 10, новые Янис Бауманис проектировал ему после этого ежегодно.
Но как-то раз Бергс с зодчим поссорился, и на новых чертежах стояла уже подпись ученика мастера Константина Пекшенса. По ним на месте капустных грядок у невзрачных деревянных домишек возводят торговые ряды. Не без причины:
Торговцам, которые торгуют так называемыми товарами потребления, т.е. такими, которые расходуют ежедневно и потому каждый день должны быть куплены заново, как, например, хлеб, мясо, молоко и другие съедобные вещи, — этим торговцам от упомянутого заведения толку будет мало; они с таким же успехом могут существовать вразброс по всему городу, поскольку эти надобности каждый закупает вблизи своего места жительства. Но торговцы, которые торгуют товарами, которые годятся для разных других жизненных необходимостей, устройству квартиры, наукам и искусству, способствованию промышленности и т.д., эти предметы должны сделать как можно легче заметными и доступными для публики.
В суматохе осени 1919-го при батальоне Оскарса Калпакса возник армейский магазин, затем его филиалы пооткрывались во многих отбитых у врагов местах страны. Некоторые находились даже в железнодорожных вагонах. Подобные торговые места должны были обеспечить население качественными товарами по доступным ценам, таким образом борясь со спекулянтами. Полученный доход по большей части шёл на нужды бойцов: клубы, санатории, пенсии, страховки, призы на соревнованиях и т.д.
1920-ые. Первое здание Армейского экономического магазина на нынешнем месте
В Риге магазин находился поначалу на улице Барона, потом разросся до более обширных помещений на Марсталю. Более же привычно его видеть в доме №16 улицы Аудею — по этому адресу он торгует с 1923 года. В этих местах магазин занял бывший амбар Принцессы, ещё несколько домов, в том числе специально построенный со входом.
Император Пётр Великий частенько заглядывал в наш город, обычно останавливаясь в окружении крепостных валов, а в марте 1721 года, в девятый свой визит в Ригу, выбрался на свежий воздух, к берегу Даугавы. Его Летний дворец стоял на самом берегу Даугавы, где сейчас улица Экспорта. Это было скромное деревянное зданьице барочного стиля, через полвека с лишним разобранное по ветхости, а до тех пор иногда использовавшееся летом генерал-губернаторами. Рядом тогда уже основали судоверфь для горожан и разбили сад — первый общественный сад Риги, названный Царским. Император хвалился перед польским послом в столице, что его рижский сад превзойдёт версальский.
1907 год. Ныне тут памятник столетию Праздника песни
Для этого Пётр по‑отечески заботился о своём детище. Деревья везли не только из лифляндских лесов, но и из Германии и Голландии: например, из Амстердама уже после смерти правителя направили апельсины и смоковницы. Выросли яблони, груши — все плоды полагалось отправлять в Петербург на варенье или просто к столу. Царь посадил вяз: в 1840 году его оградили, пень именитого оригинала отметили в 1904 году, а его потомки продолжают расти до сих пор. Архитектор Леблон проектировал парк, придавая ему регулярные черты и опоясывая прудами с четырёх сторон, которые отчасти сохранились и стали чище; в розариях росли розы, вода журчала из фонтанов. В целом «Сад Его Величества в Предмостной крепости» оставлял милое впечатление и с аллеей на Ганибу дамбис со Вторым Царским садом в конце полностью удовлетворял потребности рижан и заезжих знаменитостей: Екатерины Второй, прусского кронпринца Фридриха Вильгельма, Елизаветы Петровны…
Испокон веков рижан хоронили в церквях: хорошая могила для знатного человека была продолжением доброго имени после смерти. Но в 1773 году императрица Екатерина Великая испугалась разгула чумы и решила захоронения в черте городов запретить — пришлось открывать отдельное кладбище в трёх километрах от крепости. Территорию деревянными заборчиками поделили все важнейшие лютеранские приходы города, поблизости открыли и католическое кладбище Екаба, и православное Покровское.
Но привычки хорониться под тяжестью могильных плит в церквях оказались сильнее нововведения, и на новом месте повырастали семейные и профессиональные усыпальницы. Первая была зелёного цвета, оттого так и зовётся по сей день, хотя давно уже выложена из красного кирпича. В целом на кладбище пейзаж был несколько хаотичен и пустынен, пока Иоганн Цигра, модный садовник с большими оранжереями на Ганибу дамбис, в 1821—23 годах не посадил деревья и газоны с клумбами да провёл дорожки, главная из которых шла до полукруглой площади на улице Миера. Саму улицу как раз ради кладбища и замостили, и обсадили липами, и скамейками обставили, и современным названием обогатили. При похоронах ещё опилками с хвоей посыпали — так появилось выражение «уйти по хвойной дороге». По ней на Большое кладбище с тех пор отправили много интересных и уважаемых людей. В 1850 году там ещё одно озеленение провели. Тогда на кладбище даже теплицы были.
В 1861 году на Большом кладбище появилась новая часовня, построенная по проекту Иоганна Фельско. Прошло тридцать лет, и её перестроил Карл Нейбургер. Чуть раньше, в 1832-ом, образовалась и находящаяся неподалёку стена надгробий, в склепе под которой положили 43 избранных гроба, остальные же 133, также находившиеся в переполненной Зелёной капелле, перезахоронили не столь почётным образом.
Великан Большой Кристап был вытесан в 1682 году скульптором Михаилом Бринкманом. Святой Христофор в католичестве считается одним из четырнадцати помщников при болезнях. Сначал он стоял у Карловских ворот, недалеко от перекрёстка улиц Кунгу и 13 января. В 1862 году ворота ликвидировали и великана поставили возле будущего Центрального рынка, где воды канала смешиваются с даугавскими. Там для него был выстроен специальный навес из дерева.
Однако скульптуру постоянно обижали хулиганы, например, как-то раз в 20‑ых годах ХХ века его увезли на извозчике в Пардаугаву и бросили возле публичного дома. Поэтому в 1923 году Большого Кристапа поставили в крестовой галерее Домского собора, позднее — в Музее истории Риги (тогда ещё не Мореходства). Увы, фигура ребёнка не сохранилась.
Люди верили, что великан спасает от невзгод, к нему клали цветы, монеты, пасхальные яйца и прочее. Считалось, что если что‑то болит, то нужно привязать к этому месту ленточку и потом привязать её к скульптуре. Таким образом, святой «перенимал» болезнь. Он же считался покровителем многих профессий. Рядом со статуей стояла коробочка для пожертвований, которые получал госпиталь святого Георгия.
В 1862 году был основан Рижский Политехникум, первый технический ВУЗ Российской империи — вместе с тем возникла необходимость в помещениях. Сначала он ютился в доме на углу нынешних улиц Барона и Элизабетес. В 1859 году ганноверский зодчий Людвиг Дебо сделал несколько набросков, но собственное здание появилось лишь семь лет спустя.
Фото времён Второй Мировой войны
Архитектор Густав Гильбиг с 1866 по 1869 год возводил Политехникум в эклектичном «стиле полукруга» — с заметным влиянием тех самых эскизов Дебо. Поскольку на выбранном месте некогда протекал один из притоков засыпанной речки Ридзене, здание решили поставить на 900 дубовых свай. Кстати, проектировщики не предусмотрели карцер для особо буйных студиозов — его срочно устраивали на чердаке уже после окончания основных работ, и он сохранился до сих пор, хотя по назначению больше не используется. Кирпич для возведения изначально специально доставляли из Англии, только потом перешли на местный. Фасад украсили созданными по рисункам преподавателя рисования Дж. Кларка эмблемами факультетов и гербами Курляндии, Эстляндии, Лифляндии и самого учебного заведения.
К проектированию школы по адресу Тербатас, 15/17, опытный архитектор Константин Пекшенс и его впоследствии известный ученик Эйженс Лаубе приступили в 1905‑ом году. Дом строили в стиле национального романтизма, модном на рубеже веков. В частности, по настоянию Атиса Кениньша натуральный камень для обшивки фасада был взят с легендарной латышской скалы Стабурагс, затопленной после строительства Плявиньской ГЭС. Национальный романтизм также не стремился скрыть строительный материал, поэтому на потолках в классах выступают железные балки, а на фасаде нет почти никакого орнамента — одна лишь фактура. Упомянутые архитекторы были основателями направления национального романтизма в Латвии, и именно дом гимназии Кениньшей стал одним из первых зданий этого отвтетвления. Другие находятся на Чака 26 и на Тербатас 33/35 и ещё в некоторых местах, они тоже спроектированы этими архитекторами.
Фото 2007 года.
Здание размещало множество различных учреждений, подчинённых гимназии и не только. На первых этажах были магазины, в подвале находились мастерские, в которых работали ученики, на верхних этажах по чёрной лестнице находилсь общие спальни учеников, работало издательство. На первом этаже, где сейчас проход в библиотеку, раньше даже находились конюшни. Интересно заметить, что из двух деревянных домов, разобранных при строительстве школы, были построены две дачи в Юрмале, в Булдури.
17 февраля 1951 года — дата начала обмана тружеников полей. В этот день решением о строительстве им пообещали этакий социалистический Empire State Building на приглядевшемся месте Гостиного двора. Только с сельхозлабораториями, сельхозлекториями, сельхозконференц-залами и даже сельхозгостиницей на 320 мест — и сельхозстоянкой для сельхозлошадей напротив.
1964 год
Архитекторы под начальством Освальда Тилманиса создали проект, началось возведение, в ходе которого были «впервые в практике высотного строительства в СССР применены сборные железобетонные конструкции». Учли плохую почву и залили в фундамент 90 сантиметров бетона; учли стремление главного корпуса оседать и сделали его на 15 сантиметров выше — это видно в интерьере. Корпус оседать не стал. Многие талантливые ремесленники приложили свои инструменты к небоскрёбу — сельчане могли начинать гордиться.
Всё началось во второй половине XIX века, когда Иоганн Фельско и Отто Дитце разработали проект благоустройства территории после сноса крепостных валов. На их планах местности за Карловским бассейном был придан складской характер, который предопределил строительство амбаров. Моду тех лет диктовал эклектизм, а экономические соображения отобразились на неоштукатуренных фасадах зданий. Архитекторы, кто побогаче, кто поскромнее, всё же стремились создать разные узоры: чистый функционализм в конце XIX века сочли бы за неслыханное уродство. Такая самобытность строений из красного кирпича дала им название «Красные амбары».
Следующим этапом стало желание городских властей перенести куда-нибудь рынок Даугавмалас с набережной, где он находился в абсолютно антисанитарных условиях: как посчитали уже после переезда, ежегодно там портились товары на сумму до двух миллионов латов. Ещё в 1909 году, составляя проект реконструкции железнодорожного узла у вокзала, инженер Верховский предусматривал ветку к рынку на сегодняшнем его месте. Потом началась война, и о проблеме временно забыли. Временно.
Как раз во время военной суматохи немцы в Вайнёде построили авиабазы Walhalla и Walther с несколькими ангарами для цеппелинов, а когда отступили, то огромные строения оказались никому не нужны. Тогда-то их и приобрела по дешёвке Рижская дума с тем, чтобы построить из них павильоны рынка. Сначала думали установить такими, какими они были, но пригляделись и решили: о красоте и речи нет, подвалы не построить, высота огромная (представьте себе цеппелин!), температуру поддерживать никак не получится — словом, использовать стоит лишь металлические перекрытия. С таким условием в 1923 году объявили международный конкурс, но присланные предложения организаторов не удовлетворили.
Построенное в 1836 году в неоготическом стиле деревянное заведение минеральных вод к 1859 году устарело, поэтому архитектору Людвигу Бонштедту заказали проект нового здания. Там намечалось устроить производство и продажу минеральных вод, купальню и квартиры персонала. Купальный корпус со стороны нынешней улицы Меркеля так и не был возведён. Зато с той стороны рижан ещё долго «радовал» некрасивый хозяйственный дворик с водонапорной башней (архитектор Генрих Шель, 1884 год).
Там же открылись первые общественные туалеты города — сразу 16!
Позже заведение минеральных вод было упразднено и в здании ютились и кинотеатр, и аптечный склад, и детский сад, и дом пионеров, и клуб автомобилистов, и офисы, и художественная галерея «Ars Longa». В 1911 году в одном крыле открылась метеостанция. После Второй Мировой здание приютило Театр оперетты.
В 1220 году епископ Альберт основал госпиталь Святого Георгия — приют для немощных и больницу. Сначала им владели, собственно, рижские епископы, вскоре ставшие архиепископами, а после Реформации его перенял город.
Фото 2007 года
Первое время заведение находилось внутри городских стен, затем переехало за их пределы, к горе Куббе. Там оно процветало. И всё бы ничего, да в 1772 году случился «холодный пожар», когда для создания эспланады потребовалось снести дома близ городских укреплений. На этой территории находился и госпиталь, которому тоже пришлось несладко — но совсем без недвижимости он не остался. Ещё в 1744 году было готово деревянное здание на улице Торня, а сохранившееся до сих пор каменное по адресу Кунгу 34 возвели в 1753—54 годах. Последнее в 1845 году архитектор Иоганн Фельско достроил до двух этажей.
Многим знакома скульптура «Ночной сторож Старой Риги» на фасаде дома по адресу Аусекля 3 — благодаря ей и само здание стало знаменитым. Поэтому о нём и поговорю.
1932 год. Двор «Дома со сторожем»
Этот дом строился с 1927 по 1929 год по проекту Павилса Дрейманиса. Его возведение было обусловлено муниципальной программой строительства недорогого жилья в условиях послевоенного кризиса. Так называемые «blokēkas» (блочные дома: не из-за материалов — из-за размеров, поскольку раньше таких больших домов практически не было) радуют глаза рижан также на Яня Асара 15, Ломоносова 2 и 12. Интересно, что в них, — в потерявшей относительно довоенных значений треть населения Риге, — было запрещено селиться семьям без детей.