Давным-давно, до Ринужи, в тех краях также существовало поселение, находившееся возле Старой Даугавгривской крепости. Ничем особенным посёлок примечателен не был, кроме небольшой деревянной церкви, да и ту оставили на произвол судьбы после постройки нового храма, Белой Даугавгривской церкви.

Задолго до этого, в начале XIII века, цистерианские монахи, жившие как раз в той крепости, или монастыре святого Николая, оказались недовольны постоянными весенними половодьями, поэтому решили прорыть ров для быстрого отвода воды из Кишезерса. Но и это не помогло, поэтому была построена мельница. От неё и получила своё название протока «Mülhgraben» (Мельничная канава).

Из существующих посёлков самый почтенный возраст у Ринужи: он давно перевалил за три с половиной столетия, потому же там находится и старейшее кладбище Риги, основанное ещё в XVII веке. Есть сведения, что примерно тогда же, в 1626 году, в Ринужи появилась первая церквушка. 17 сентября 1788 года после долгих мучений (в 1786 году, перед самим освящением, у неё упала башня) была наконец освящена Белая Даугавгривская церковь. Теперь у рыбаков появился ориентир в виде фонарика-маяка, который был и остаётся в крыше колокольни. Посёлок был невелик: не более четырнадцати домов, зато строительство храма повлекло за собой и более стремительный рост. Предыдущий храм вскоре естественным путём развалился, но окрестность хранила название «Посёлка у старой церкви» вплоть до ХХ века.

В далёком 1226 году Ригу посетил папский легат Вильгельм Моденский и в числе прочих мероприятий подарил конвенту Святого Духа земли на левом берегу. Те обрадовались и назвали свою усадьбу двором святого Духа — на нижненемецком «Hilgen geest have». Рядом появился посёлок: за названием далеко ходить не пришлось, его переняли у монашеской усадьбы, и так на карте появился «Hilgen geest zeem». Разговорная речь внесла свои изменения, и ныне мы зовём это место Ильгюциемсом.

В XVII веке там было 50 участков, в 1667 году была основана Зундская школа, вторая появилась в 1689‑ом. Незадолго до этого рижане начали там устраивать свои огороды, а сено со Спилвских лугов считали лучшим в Риге. Много пришлось пережить во время Северной войны, когда баталии разворачивались совсем рядом, унеся порядка половины домов и множество человеческих жизней.

Ильгюциемс в начале XVIII века ещё был посёлком людей, по роду деятельности связанных с морем — в конце века его уже затронул рассвет промышленной революции. По притоку Даугавы Зунду было легко доставлять грузы, а ограничение на строительство каменных домов не касалось этого отдалённого места — оттого всё вело к появлению типичного пролетарского поселения. Так в конце концов и вышло: в свет выходили проволоки и целлюлоза, ножи и стекло, хлопок и анилиновые краски, сукно и болты от сельхозмашин; пилили лес и варили пиво. Уже очень скоро такое развитие обеспечило Ильгюциемсу место в черте города — с 24 декабря 1786 года.

В 1938 году в прибрежных холмах озера Бабелитис на Югле была построена секретная подземная электростанция на случай войны — под названием «К» («kara», то есть военная). Шведские дизель-генераторы вырабатывали 10 мегаватт, озёрная вода для охлаждения поступала по специально вырытому каналу. Форс-мажоров решили не дожидаться, и агрегаты через подстанцию «S», — «Salamandra» на одноимённом заводе возле станции Югла, — подавали Риге ток и в мирное время.

Увы, отступавшие в 1944 году немецкие войска сделали из электростанции впечатляющие руины. Точнее, они первыми бросались в глаза, но хранилища топлива пострадали относительно мало и продолжали использоваться военными. Окончательно объект забросили к 80‑ым годам ХХ века, а в начале 2017-го — снесли.

По документу о Рижском Патримониальном округе от 1226 года на этой территории жили ливы, которых новые правители обязали платить за использование городской земли, в то же время великодушно разрешив на ней оставаться. Кстати, Югла — одно из немногих сохранившихся ливских названий в Риге: происходит оно от слова «jog», «joig», «jok» — река.

Впрочем, нельзя сказать, что там ливы оставались дольше остальных — их численность постепенно всё снижалась и в XV веке поместья Юглы арендовали уже латыши, задолго до них пришли немцы. Многим хотелось отдыхать в таком живописном месте, поэтому немало летних усадеб появилось на берегах озёр в XVIII веке. Некоторые из них сохранились по сей день, как, например, Страздумуйжа.

Совсем древние упоминания об этом месте рассказывают о попытках рижан прорыть канал для обеспечения города чистой питьевой водой. Случилось это в 1582 году, когда горожане отчаялись бороться с засорением речки Ридзене и придумали копать из озера Улброкас, используя русло Шмерлюпите, а далее по нынешней улице Кришьяня Валдемара. Эту затею они были вынуждены отбросить, поскольку канал засорился на первый же год, и память о нём хранит только улица Упес (Речная) возле железнодорожной станции Браса.

Луцавсала, невысокий островок в два километра длиной и в два раза более узкий в самом широком месте, окончательно образовался к XIX веку, когда — обычная история — полдесятка частей слились в одну.

На одном из крупнейших островов издавна существовало поместье. Сначала оно принадлежало магистру Ливонского ордена, но с 1559 года им правили частные лица. Рижанам наиболее из всех известен человек, завладевший им в XVII веке и подаривший местности современное название по своей фамилии Луцов. Бюргеры тех времён, — подобно своим потомкам из двадцатого столетия! — присмотрели Луцаусгольм для своих огородов, но основной доход поместье получало от складов древесины и пристаней плотов, причаливавших к набережной. Промышленность на острове отстуствовала, двенадцать крестьянских дворов со своим скотом занимали более высокую часть, остальное пространство занимали поля, где речные разливы позволяли собирать два урожая сена за лето. Некоторые здания усадьбы до сих пор стоят, пережив множество владельцев разных фамилий.

Рядом находились земли цистерианского женского монастыря, от которых пошло название соседнего Юнгфернгольма — Девичьего острова. В наши дни его и не выделить из целостности Луцавсалы.

Построенное в 1836 году в неоготическом стиле деревянное заведение минеральных вод к 1859 году устарело, поэтому архитектору Людвигу Бонштедту заказали проект нового здания. Там намечалось устроить производство и продажу минеральных вод, купальню и квартиры персонала. Купальный корпус со стороны нынешней улицы Меркеля так и не был возведён. Зато с той стороны рижан ещё долго «радовал» некрасивый хозяйственный дворик с водонапорной башней (архитектор Генрих Шель, 1884 год).

Там же открылись первые общественные туалеты города — сразу 16!

Позже заведение минеральных вод было упразднено и в здании ютились и кинотеатр, и аптечный склад, и детский сад, и дом пионеров, и клуб автомобилистов, и офисы, и художественная галерея «Ars Longa». В 1911 году в одном крыле открылась метеостанция. После Второй Мировой здание приютило Театр оперетты.

Кипсала имеет 2,7 километров в длину и 0,5 км в ширину. Она находится на уровне 3–5 метров над уровнем моря, причём самая высокая часть острова — Баласта дамбис.

Получилось это сооружение из балласта, — чаще всего мешков с песком, — который суда выбрасывали, наполняясь в нашем порту товарами. Рига, как установили биологи, обогащалась и иноземными видами растений, выросших из таким образом случайно привезённых семян: некоторые из них больше нигде в городе не встречаются. Ранее, до начала ХХ века, остальное пространство было низко и равнинно. Со временем его подняли, однако Баласта дамбис оставался главной и самой ухоженной улицей острова: единственной мощёной и самой густонаселённой. Интересно, что за исключением домов №1 и №3 в самом её конце, все остальные имели только чётные номера, а с нечётной стороны текла Даугава.

До Балластной дамбы существовала другая, более старая. Её по личному поручению Екатерины Второй спроектировал капитан артиллерии Густав-Эммануэль фон Вейсман для углубления Даугавы. К сожалению, первый паводок уничтожил её — остались лишь деревянные колья в Даугаве справа при съезде с Вантового моста.

Шведский король Густав II Адольф, завоевав Ригу в 1621 году, решил прогнать из города всех католиков, заставить их отдать лютеранам все храмы и не возвращаться. Сто лет так и было, но в 1721 году Пётр Первый приказал выделить им одно место для служб. Магистрат повиновался — что ещё оставалось делать — и выделил старый деревянный домик возле свалки мусора за палисадами. Но теперь они были довольны и этим, поэтому, построив небольшую капеллу, там молились вплоть до конца XIX века. Её остатки до сих пор видны за зданием по адресу Католю, 14 — католическим госпиталем, памятником архитектуры классицизма. В основном, рижскими католиками занимались францисканцы, поэтому нетрудно объяснить выбор покровителя церкви.

Возле церкви открыли кладбище, единственное в Риге, предназначенное для этой конфессии, просуществовало оно до 1879 года. За это время успел скончаться приехавший в Ригу в гости к дочери, примадонне рижского театра, известный немецкий композитор Конрадин Крейцер — это случилось в 1849 году. Первоначальное надгробие — белый мраморный крест — не сохранилось, поскольку в 1913 году скульптор О. Ферст создал новое — два камня друг на друге, сверху ещё один пирамидальной формы, увенчанный крестом. На камне находится медальон с портретом композитора, а на кресте находится надпись «Conradin Kreuzer».

Самым интересным объектом на островах, несомненно, является телебашня. Строили её десять лет, перед этим долго искали подходящее место: Югла, Берги… В конце концов нашли Закюсалу: место довольно низкое, но градостроительно привлекательное. Проектировали конструкцию в Государственном институте проектирования связи СССР, строили местные, когда главный архитектор города Гунарс Асарис выбрал проект из предложенных. Результат впечатляет: высота в 368 метров в Европе уступает лишь Останкинской и Киевской телебашням, а в глобальном масштабе выдвигает вышку на одиннадцатое место.

Сама башня полностью металлическая, но основание железобетонное: сваи забиты на глубину 24—27 метров в доломит. Рассчитана возможность землетрясения силой в 8,5 баллов по шкале Рихтера и, конечно, наводнений, ведь средняя высота острова составляет всего 6—7 метров над уровнем моря; устоит она и перед ураганом в 44 м/сек. Любая высокая конструкция наверху раскачивается, у рижской телебашни амплитуда невелика из-за десятитонных противовесов, расположенных на высоте 198 метров. В зависимости от температуры воздуха высота сооружения может изменяться на 2,4 метра в сутки. На антикоррозийное покрытие ушла 61 тонна краски, которой ленинградские альпинисты обработали металлическое покрытие.

Первое известное здание будущего Агенскалнса и всего левобережья было построено в 1226 году — это мельница святой Марии. Примерно через столетие появились и первые усадьбы рижан, их поля и натуральные хозяйства, имущества городских монастырей. Только тогда это ещё не был Агенскалнс: отставной судья по фамилии Аген поселился в своей усадьбе лишь в XVII веке. Его потомки уже подыскивали себе другое место проживания, а в Агенхофе жил то господин Граве, то господин Шварц, давший построенному в 1850 году небольшому домику на углу Кришьяна Валдемара и Даугавгривас последнее название — Шварценгоф. А посёлок всё время так и оставался горой имени старинного вершителя судеб.

Он возник одовременно с усадьбой у пересечения улиц Нометню, Межа и Сетас, а уже в конце того века там существовала одна из трёх латышских школ Пардаугавы. В 1697 году там была оборудована городская печь для обжига кирпича — главный поставщик стройматериалов для домов внутренней Риги. Одновременно там могли делать 40 000 кирпичей: для сравнения, подобное учреждение в Елгаве ограничивалось только 25 000. С XVIII века на месте нынешней больницы имени Страдыня имелось Лагерное поле, где находились летние лагеря рижского гарнизона, которые исчезли ещё в 1880‑ых годах, но оставили след в виде улицы Легеру, ныне знакомой нам как Нометню.

В 1220 году епископ Альберт основал госпиталь Святого Георгия — приют для немощных и больницу. Сначала им владели, собственно, рижские епископы, вскоре ставшие архиепископами, а после Реформации его перенял город.

Первое время заведение находилось внутри городских стен, затем переехало за их пределы, к горе Куббе. Там оно процветало. И всё бы ничего, да в 1772 году случился «холодный пожар», когда для создания эспланады потребовалось снести дома близ городских укреплений. На этой территории находился и госпиталь, которому тоже пришлось несладко — но совсем без недвижимости он не остался. Ещё в 1744 году было готово деревянное здание на улице Торня, а сохранившееся до сих пор каменное по адресу Кунгу 34 возвели в 1753—54 годах. Последнее в 1845 году архитектор Иоганн Фельско достроил до двух этажей.

Герб Риги возник уже в XIII веке. Самый старый из известных показан на печати города 1225/26 годов. На нём были изображены: стена (самостоятельность города), ключи (покровитель Риги святой Пётр), жезл с крестом (подчинение епископу), вокруг изображения – надпись «Sigillum burgensium in Riga manentium» (печать бюргеров Риги). Её использовали не только на документах, но также и для обозначения качества и происхождения товаров: в документах её ставили на воск, при сортировке печать была на ёмкостях с вещами, а качество и происхождение узнавали потом по печати на свинцовых пломбах.

Когда в 1330 году Ригу завоевал Ливонский орден, жезл заменили на орденский крест, в ворота поместили изображение льва и поменяли надпись на «Sigillum civitatis Rigensis» (печать города Риги). Эта печать годилась уже только для важных бумаг, а товары обозначали малым её аналогом: только ключи под орденским крестом.

Многим знакома скульптура «Ночной сторож Старой Риги» на фасаде дома по адресу Аусекля 3 — благодаря ей и само здание стало знаменитым. Поэтому о нём и поговорю.

Этот дом строился с 1927 по 1929 год по проекту Павилса Дрейманиса. Его возведение было обусловлено муниципальной программой строительства недорогого жилья в условиях послевоенного кризиса. Так называемые «blokēkas» (блочные дома: не из-за материалов — из-за размеров, поскольку раньше таких больших домов практически не было) радуют глаза рижан также на Яня Асара 15, Ломоносова 2 и 12. Интересно, что в них, — в потерявшей относительно довоенных значений треть населения Риге, — было запрещено селиться семьям без детей.