Посреди Ильгюциемса возвышается гора Дзегужкалнс высотой в 28 метров над морской гладью — наивысшая точка Риги.
В 1547 году на её вершине жил некий Мартиньш Дзегузе, от которого и пошло название. В середине XVII века туда зачастили сектанты, давшие ещё одно имя — «Lämmberg», гора Ягнчт, символизировавших смирение.
Примерно тогда дом исчез, и его место заняло кладбище, сначала солдатское, для умерших в лазарете неподалёку. Считается, что обычных людей начали там хоронить после эпидемии холеры в 1831 году, и такое массовое захоронение никем не ухаживалось. С 1845 года магистрат приставил к нему сторожа и начал вести список умерших, после образования прихода церкви святого Мартина эти обязанности перешли к нему, и он их добросовестно выполнял. В 1865 году для него построили домик, потом обнесли забором большую территорию, в том числе присоединённую, а пять лет спустя получилась и часовня. Начиная с 1875 года на Дзегужкалнском кладбище полагалось место и для неимущих христиан, часть кладбища предназначалсь для рабочих многочисленных заводов Ильгюциемса.
Вскоре, 8 сентября 1906 года, городская дума получила просьбу кладбище закрыть: оно было заполнено, и гораздо целесообразнее было расширить парк, который уже начал складываться по соседству. Год спустя просьбу удоволетворили.
Ещё в 1893 году было подмечено, что в окрестностях нет ни одного сада. Для его создания рабочие окрестных заводов пожертвовали 430 рублей, остальное выделил город. Георг Куфальдт разработал новый проект, за реализацию принялись в 1900‑ом и справились за семь лет. Ради сохранения влажности почвы усердно брали грунт со Спилвских лугов и не жалели торф. На вершине появился небольшой кофейный павильон, у подножья на эстраде выступал военный оркестр. Инженеры спроектировали так и не состоявшийся водопровод. Стало уютно, полюбоваться видом с горы люди приезжали даже из центра: на башню церкви святого Петра ещё не пускали, да других обзорных точек не было.
В тридцатых, как и большинство куфальдтовских творений в Риге, Дзегужкалнс перечертил Андрейс Зейдакс. Выросли карусели, новая эстрада. Теперь вид уже не тот, но парк всё равно почитаем рижанами, по крайней мере местными.