Церковь святого Мартина

Долгое время Задвинье вынуждено было существовать без своей лютеранской церкви из-за весьма странных указаний рижского магистрата. В них сначала запрещалось возводить храм категорически, в XVIII веке властители смягчились и дали великодушное разрешение, но с условием: не только вести строительство за свой счёт, но и выплатить церквям Святого Иоанна и Белой Даугавгривской, к которым было приписано большинство задвинцев, компенсации за каждого ушедшего прихожанина. Лучше бы они продолжали отказывать, чем так издеваться: просителям такие расходы были явно не по карману.

Гром не грянет — мужик не перекрестится. Старые предписания оставались в силе до несчастного случая на Пасху 1845 года, когда при переходе Даугавы вдруг начался ледоход, и пучина реки забрала многих прихожан. Такое уже случалось в 1744 году, но без жертв, а теперь, после такой трагедии, поневоле пришлось дать деньги на строительство левобережной церкви — так же постановило и собрание Большой гильдии, произошедшее 18 февраля 1846 года, ровно триста лет после смерти Мартина Лютера.

Первая церковь Святого Мартина

Финансированием тоже занялась гильдия. Сначала намеревались выделить 10 000 рублей, но потом эта сумма возросла ещё на шесть тысяч, и вместо деревянной церкви было решено строить каменную. Старейшина Большой гильдии Эберхард Михаэль фон Булмеринг в декабре 1850 года тоже занялся благотворительностью и пожертвовал двадцать тысяч, из которых на восемь предполагалось приобрести землю и построить дом для священника, тоже каменный, а с оставшихся копить проценты и ежегодно выплачивать их тому же пастору: по 600 рублей. Получилось немного сэкономить: место под храм землевладелец Шварц подарил.

15 мая 1850 года зодчий Иоганн Даниель Фельско предоставил проект к утверждению, и вскоре начались работы. Новую церковь в довольно аскетичном неороманском стиле освятили 26 октября 1852 года. Нынешний вид, — две башни со стороны входа вместо одной ближе к реке, алтарную апсиду, а главное, на треть большую площадь, — здание приобрело после основательной реконструкции зодчим Генрихом Шелем в 1877—88 годах. Новые башни строились не только для красоты — в них были предусмотрены лестницы, чтобы вместе с балконом вместительность храма достигла двух тысяч человек.

Проект новой церкви

Но, поскольку численность и латышского, и немецкого приходов росла, да и по некоторым другим причинам немцам к 1910 году захотелось построить себе отдельный храм — Новую церковь Святого Мартина. Для этих целей нашли землю, подаренную потомком всё того же Шварца, и 58 000 рублей денег, только время оказалось неверно выбранным, ибо война прервала этот замысел. Теперь в архивах пылится нереализованный проект того здания в стиле национального романтизма, автор — архитектор Вильгельм Бокслафф.

В 1855 году освятили красиво украшенный орган с 14 регистрами работы Августа Мартина. Впрочем, приходу пришёлся по душе и новый, установленный в 1893 году инструмент известной немецкой фирмы Walcker с двумя мануалами и 20 регистрами. Неприятное происшествие случилось перед Рождеством 1909 года, когда злоумышленники выкрали органные трубы, но вскоре они были восстановлены, а хулиганов так и не нашли.

При церкви, как водится, открыли и школу, это произошло 1 сентября 1853 года, в 1860 году начала работу воскресная школа; была и библиотека с числом книг около тысячи. В 1878 году священник Штарк основал «Школу Анны» в Ильгюциемсе по нынешнему адресу Вильняс 2а — бесплатный приют на восемьдесят маленьких детей.

Первая Мировая война эвакуировала все колокола и за невостребованностью прекратила работу школы. 8 января 1915 года приход открыл лазарет на двадцать мест, позже добавил ещё десяток — уже 20 июля он закрылся, зато помощь беженцам продолжалась. Деньги шли из пожертвований, ведь все счета были эвакуированы вместе с банками. Потом, в 1919 году, пришли большевики, устраивали в церкви митинги, сидели в шапках и курили папиросы, да вдобавок арестовали священника. Количество прихожан уменьшилось с двадцати семи тысяч примерно вдвое.

Как только стало поспокойнее, в том же 1919‑ом в храме провели электрическое освещение, а в 1923 году купили новый колокол для курантов. Год спустя была приобретена и замена пропавшему в эвакуации основному колоколу: из тех, что вернули, но не нашли хозяев. За него из принципиальных соображений, чтобы не возникло трудностей с разделом ценностей после постройки нового храма, заплатил только латышский приход. Впрочем, со временем беспочвенные надежды пропали, а после 1939 года немецкий приход и вовсе прекратил существование.

Начало 2000-ых

Потом снова пришла советская власть, снова пострадали многие церковнослужители. Старались хулиганы, несколько раз устраивавшие ночные беспорядки в храме, пока в 1973 году приход не раскошелился на сигнализацию.

Задолго до того, в 1772 году, Екатерина Великая указом запретила класть покойников под церковными полами и снаружи, возле стен — и уже через год возле будущей церкви появилось престижное по задвинским меркам Агенскалнское кладбище, оно же кладбище Мартина. Чуть раньше по той же причине открылось и Большое кладбище, и, странное совпадение, закрыли их примерно в одно время с одной целью — в случае с первым, в 1951 году для создания мемориального парка. В частности, это должно было почтить память таких знаменитых людей как фармацевт Иероним Гриндель и композитор Эмилс Дарзиньш. Провалились обе затеи тоже примерно в равной мере. Жаль деревянную часовенку, построенную ещё в 1786 году, которую вандалы сожгли в семидесятых. В отличие от случая с органом, тут виновных даже не старались найти.

Вопреки географической близости кладбище ещё долго оставалось в ведении церкви Святого Иоанна, равно как и Торнякалнским не заведовала соседняя церковь Лютера. Лишь 11 января 1882 года разрешили открыть своё собственное — ныне это в Плескодале. До тех пор прихожан хоронили также на Дзегужкалнсе и на Лазаревском, ныне Лачупском, кладбище. На последнем в 1907 году тоже получилось выхлопотать небольшой собственный участок.