10 марта 1495 года произошло значительное событие в топонимике рижских окрестностей: магистр Ливонского ордена Вальтер фон Плеттенберг отдал в ленное владение Йоханну Булдрингу земли и нынешнего острова Буллю, и поблизости, на месте нынешнего юрмальского посёлка Булдури. Река с тех пор получила название «Bulderaa»: «Aa» в то время называлось Лиелупе (а также Гауя и ещё множество небольших рек Европы, чьё название происходило от слова, означавшего лишь воду или реку). Так и продержалось название, пройдя века и смены владельцев.
В 1582 году Стефан Баторий ввёл новый налог на ввозимые в город ценности — порторий. Город получал от собранного треть, польское государство — две трети, Болдерае, наверное, доставались лишь проклятия торговцев. Тут уж сильно не разрастёшься. В 1603 году появилось ещё более чудовищное, — для курляндских торговцев, — заведение, называвшееся Болдерайской таможней и взымавшее деньги с посетителей митавского-елгавского порта: ведь у Лиелупе современного выхода тогда не было.
Вскоре, в XVIII веке, появилась скромная Болдерайская усадьба. Не менее значительными для развития посёлка оказались лоцманы, которые поселились здесь, — недалеко от устья, — вместе со своими семьями. Тут же находились их контора и наблюдательная вышка, болдерайские границы зачастую ограничивали и их свободу передвижения; другим отпугивающим свойством профессии были неотменённые телесные наказания. Тем не менее, раз порт нуждался в знатоках фарватеров, число лоцманов росло: в 1854 году царь Николай утвердил устав, где было указано число в 60 человек. Это были подданные Империи, крепкого здоровья, 20—35 лет от роду, с не менее пятилетнего стажем хождения на морских судах.
В то время местность была абсолютной деревней. Важным событием стала прокладка железной дороги в Ригу, что произошло в 1873 году. С 1875 и до 1958 года действовало и пассажирское сообщение. Строили дорогу, разумеется, не в Болдераю, но за постройкой железной дороги последовала индустриализация местности. Закоптили трубы многих заводов, в основном, древообрабатывающих, и к началу ХХ века поселок стал пятым по важности промышленным центром на территории Латвии. При этом вся остальная десятка уже имела статус города, а Болдерая оставалась только посёлком, волостным центром. Во всей волости жило не более восьми тысяч человек.
После войны с согласия населения пошли разговоры о присоединении к Риге. Поначалу к городу не собирались прикреплять остров Буллю, но в итоге добились и его передачи. В первый день 1923 года всей Болдерайской волости не стало. Десять дней спустя вся её небогатая собственность была официально передана городу. При этом «пропал» один шкаф — впоследствии стало известно, что он принадлежал вовсе не волостной управе, а полиции. Пришлось менять множество названий улиц, совпадавших с не только с рижскими, но даже с даугавгривскими: прежде было принято указывать посёлок в адресе. Нелогичная для столицы улица Ригас продержалась аж до 1938 года и только тогда стала Лиелупес.
В новой стране болдерайцам пришлось заново строить промышленность. В частности, открылась древообрабатывающая фабрика «Lignums», прославившаяся бассейном с живым крокодилом прямо у входа в здание администрации. Обычной шуткой стало навести панику, мол, сбежала рептилия! В том же саду, как у Вождя в «Даудери», жила приручённая косуля.
Упрощая морской путь по Буллюпе, в 1926 году почистили, выпрямили и назвали Лоцманским каналом ближайшее к Болдерае ответвление реки. Тогда это было существенным приобретением для судоходства. В домах появились электричество и телефон, в Ригу безработные построили новое шоссе — прозванное Ульманским. Весной и осенью его затопляло, как и прежнее.
29 августа 1952 году Болдерая, наряду с Вецмилгрависом и Яунциемсом, вдруг стала «рабочим посёлком» вне состава Риги, но уже в 1954‑ом — вновь частью столицы. В 1950‑ых годах выросли дома для рабочих нововыстроенного завода силикатного кирпича, а позже — и для другого народа.
В 1947 году на противоположном берегу образовался колхоз «9. Maijs», к которому приписали болдерайских рыбаков; в Болдерае же построили коптильню Рижской сардинной фабрики. Позднее на его месте появился переехавший из Межапаркса Центральный республканский яхтклуб.